Оглянись! Сборник повестей. Страница 1

Борис Александрович Алмазов

ОГЛЯНИСЬ!

Повести

Литературно-художественное издание

Для младшего школьного возраста

Иллюстрации И.Латинского

________________________________________________________________

СОДЕРЖАНИЕ:

ДЕРЕВЯННОЕ ЦАРСТВО

Глава первая. «И божество, и вдохновенье…»

Глава вторая. «Человек предполагает…»

Глава третья. Инопланетяне

Глава четвёртая. В гостях у себя

Глава пятая. «Светила в окна тусклого вагона…»

Глава шестая. «Здравствуйте и вы!»

Глава седьмая. Деревянного рукомесла мастеры

Глава восьмая. Разве вы этого не умеете?

Глава девятая. «Подой быка!»

Глава десятая. «Сынушка мой горький!»

Глава одиннадцатая. Матрёшка да расписная ложка

Глава двенадцатая. Какой же Новый год без ёлки?

Глава тринадцатая. «Пропадём!»

Глава четырнадцатая. «Ну, Катя, живы!»

Глава пятнадцатая. Тайное жильё

Глава шестнадцатая. Хозяин болота

Глава семнадцатая. Вон из нашей деревни!

Глава восемнадцатая. Хожу вперёд — смотрю назад

Глава девятнадцатая. Мир добром держится

Глава двадцатая. Калёная стрела

Глава заключительная. Береги честь смолоду

СЧИТАЮ ДО ТРЁХ!

Глава первая. Полоса невезения

Глава вторая. Каким был Лёха

Глава третья. Альберт Кусков — лишний человек!

Глава четвёртая. На край света!

Глава пятая. «Одинокий путник, несущий свет»

Глава шестая. Визитёры

Глава седьмая. Дел различных суета

Глава восьмая. Хождение «в народ»

Глава девятая. «Пахнет сеном над лугами…»

Глава десятая. «Ах он бедный!»

Глава одиннадцатая. Весела была беседа

Глава двенадцатая. Резные наличники

Глава тринадцатая. А вы чьих?

Глава четырнадцатая. Лесное житьё

Глава пятнадцатая. «Нашёл! Нашёл!»

Глава шестнадцатая. Болотная тропа

Глава семнадцатая. Нет от этого спасенья

Глава восемнадцатая. Горшки и боги

Глава девятнадцатая. «Вышлите ультрамарин»

Глава двадцатая. Печь на поляне

Глава двадцать первая. Вернисаж

Глава двадцать вторая. «Не стая воронов слеталась…»

Глава двадцать третья. Конец первого раунда

Глава двадцать четвёртая. Красный петух

Глава двадцать пятая. «Помогите!»

Глава двадцать шестая. «Дай руку!»

Глава двадцать седьмая. Кракелюры

Глава двадцать восьмая. Дурных людей не жалеют

Глава двадцать девятая. Безглазая кукла

Глава заключительная. Прощай, пустырь!

________________________________________________________________

ДЕРЕВЯННОЕ ЦАРСТВО

Глава первая

«И божество, и вдохновенье…»

Почему врал Петька Столбов? Почему не дрогнуло его беззастенчивое сердце и не отсох его беззастенчивый язык, когда рассказывал он своим одноклассникам историю знакомства со старым кавалеристом товарищем Орловым, который воевал с беляками, кулаками, басмачами и был весь изранен?

Ах! Какие прекрасные эпизоды из жизни отважного кавалериста рассказывал Столбов своим одноклассникам! Ах, как слушали они его! Как сияли глаза! Как полыхали уши! Тишина стояла в классе, будто на городской контрольной с инспектором. Сколько душ наполнилось состраданием, когда Петька поведал о том, как пытали товарища Орлова во вражеском застенке, и сколько рук рванулось на помощь одинокому товарищу Орлову, и сколько ног побежало по адресу, который в порыве вдохновенного вранья выкрикнул Петька Столбов.

И каким негодованием загудел класс, когда выяснилось, что никакого товарища Орлова в природе не существует! А по адресу, что дал Столбов, живут два весёлых студента! И они буквально падали от смеха, когда пионеры расспрашивали их о товарище Орлове.

«Почему он врёт?» — так должно было называться обсуждение пионера Петьки Столбова, назначенное на завтра.

Нога за ногу шёл домой врун Столбов. Со стороны могло показаться, что его мучают угрызения совести. Но Петька всегда шёл таким манером из школы. Просто ему никогда не надо было торопиться домой. Отец его — врач Столбов — всегда был на дежурстве, а мать — кандидат физико-математических наук Столбова — круглые сутки ставила в своём институте эксперименты, которые — лет через сто — осчастливят человечество. И принуждён был Петька проводить свои дни в одиночестве. Страдал ли он от этого? Нет, не страдал! И даже был рад, что родители не мешают ему заниматься любимым делом. А любимым делом Петьки было читать книжки и выдумывать разные истории.

Петька читал всё подряд с трёх лет. И если бы возможно было вывернуть его кудлатую голову наизнанку и высыпать из неё всё, чем она набита, то получилась бы гора самых разнообразных сведений и знаний, которые друг к другу не имели никакого отношения.

Петька знал всё про вооружение буров и четырнадцать способов прожить в лесу без продуктов. Он мог пересказать день за днём все козни кардинала Ришелье и нарисовать схему мотоциклетного мотора.

Вот только зачем ему всё это — Петька не знал. Информация распирала его, искала выхода, и тогда рождались замечательные истории и герои вроде товарища Орлова. И уж тут заслушивались не только одноклассники, но и взрослые. Однажды Петька два часа морочил голову совету ветеранов своего микрорайона. Старушкам из скверика напротив он сочинил такую легенду, что приезжала милиция разбираться! И капитан милиции Никифоров П.И. долго похлопывал себя по бритому затылку и многоскладчатой шее, поражаясь достоверности, точности вранья и тому вдохновению, с каким оно пущено в свет.

«Жюль Верн!» — сказал он, дал Петьке щелчка — и укатил на мотоцикле. Он был мудрый человек и умел различать враньё для корысти и враньё для интереса.

Но Петькины одноклассники этого не умели. Правда, некоторые из них ценили Петьку за этот его особый талант. И в минуты грусти просили: «Столбов, соври что-нибудь!» Однако теперь их решение было единодушным: осудить вруна!

«Это же надо! — кричал Васька Мослов. — Я бы никогда в жизни такое не выдумал!» — «А ты вообще дурак!» — сказал Панама — Пономарёв. И хотя с Панамой все согласились, никто на Петькину защиту не встал.

А врал Петька Столбов потому, что ненавидел будничность: будильник, манная каша, дорога в школу, «АБСД равняется…», «Волга впадает…», «Александр Сергеевич Пушкин раскрыл характер…», «Проведите перпендикуляр…», «Новгородское вече было…». Дорога домой, борщ, две котлеты, компот — и опять «АБСД, Волга, вече», только это уже приготовление домашнего задания. Нет. Не дано ему было увлечься учебниками, тем более что он прочитывал их в начале года и всё остальное время скучал и мучился на уроках. И от этого беспрестанно болтал, а следовательно, получал замечания с занесением в дневник и даже стоял столбом, наглядно иллюстрируя свою фамилию.

И по дороге домой он думал о том, как через неделю начнутся зимние каникулы. И как поедут они с отцом в отпуск вдвоём. Мама в Москве на симпозиуме и вернётся через месяц. Но они с отцом не будут скучать в этом месяце, потому что большую часть его проведут на Кавказе, катаясь с гор и покоряя вершины. Веером снежная пыль! Свист ветра! Сияние вершин!

Но это видение заслонял завтрашний сбор, на который приглашались и Петькины родители (в данной ситуации один отец, что положения не улучшало).

Спасти Петьку могло только чудо или стихийное бедствие. Например, все заснут и всё забудут! Или Земля крутанётся побыстрей — и сразу наступят каникулы, до которых была ещё неделя. Чуда жаждала Петькина душа. Чуда!